Эпилог

Все это походило на кошмар. Вроде того, который он пережил на арене во время поединка с дисктрой. Только вот зацепиться оказалось не за что.

Андрей приходил в себя медленно и натужно, словно вытаскивал из воды огромную форель. Изо всех сил старался удержать добычу и не позволить ей сорваться с крючка.

Сначала он почувствовал боль. Его тело оказалось свернуто, связано в непонятный узел. Адски болела спина, ребра, ныли колени и ключицы. В голове пульсировала чернота.

Потом боль усилилась –  он вспомнил Илорэль, и взрыв, и стальной взгляд врага.

«Что он с ней сделает?!» – в панике спросил аналитик и тут же заткнулся.

От картины, которая встала перед мысленным взором Андрея, сердце едва не выпрыгнуло из груди.

Семенов дернулся, открыл глаза, и почувствовал, что задыхается.

Он ничего не видел, но то, что ощущало его тело, не радовало. Он находился в тесном стальном ящике. Связанный узлом, сложенный напополам так, что копчиком и ладонями упирался в противоположную от головы стенку. Колени оказались прижаты к подбородку, плечи сложились, ключицы явно были сломаны. Он не мог пошевелиться, не мог нормально вдохнуть. И воздуха не хватало все больше и больше.

«Будь ты проклят! – процедил аналитик. – Ломай эти стены!»

Андрей убрал сломанные ключицы, и вырастил из этих костей две распорки. Одной уперся в одну стену, другой в другую.

«Ноги», – подсказал внутренний голос.

Перераспределяя массу, Семенов уменьшил ноги и одновременно стал наращивать распорки. Ящик не поддавался, но боль уменьшилась – болеть стало нечему.

– Твою мать! – выругался Андрей и закричал: – Эй! Выпусти меня! Есть там кто?

От крика закружилась голова. Судя по всему, ящик был не только очень плотным, но и герметичным, вроде сейфа. И с каждым вдохом кислорода становилось все меньше и меньше.

«Восемь процентов, – холодно напомнил аналитик. – Как только содержание углекислого газа в ящике приблизится к этой цифре, тебе конец».

Сердце застучало. Андрей понял, что находится в ловушке, из которой нет выхода.

«Может, он тебя вообще в открытый космос выбросил», – подсказал внутренний голос.

– Не верю, - шепотом процедил Семенов.

«Тогда перестань паниковать! Когда паникуешь, дыхание учащается, потребляешь больше кислорода, быстрее коньки отбросишь».

Андрей закрыл глаза (все равно в абсолютной тьме он ничего не видел) и задержал дыхание. Затем медленно выдохнул. Медленно. Очень медленно. Снова вдохнул. Совсем чуть-чуть. Задержал воздух в легких, и снова выдохнул.

Вдо-о-ох.

Вы-ы-ыдох.

Вдо-о-ох.

Вы-ы-ыдох.

И чернота.